Мужчина в ярко-оранжевой куртке с трудом брёл по заснеженному полю вдоль берега. Идти ему мешали торосы, полыньи, а также собственная усталость.
Обогнув высокий торос, в двадцати шагах впереди он увидел молодую эскимоску, легко передвигающуюся навстречу по искорёженному льду в меховой парке с капюшоном, отороченным белом мехом.
Опрятная комната в деревянном доме быстро наполнилась будоражащими запахами кофе и жареного тюленьего мяса. В три окна проникал солнечный свет длинного полярного дня.
Мужчина в сером свитере приходил в себя. У печки висела его арктическая куртка, обсыхая от тумана, которым наполнен весь воздух в Арктике коротким полярным летом из-за непрестанно тающего и вновь замерзающего снега и льда.
Его спасительница сидела за столом напротив, скромно опустив большие глаза в сторону пола. Под снятой меховой паркой оказалось коричневое облегающее платье европейского покроя с эскимосским орнаментом вокруг шеи и по краю короткого подола.
– Меня зовут Антон.
– Ингрид, очень приятно, – ответила эскимоска по-русски почти без акцента.
— Я из научной экспедиции. Рядом есть заброшенный подводный завод, построенный в последние годы существования СССР. Потом все работы свернули, вывезли людей из двух поселков Шпицбергена, а о секретном заводе и так мало кто знал…
Лицо Ингрид просияло:
– И теперь вы говорите об этом мне? Нам ваш завод помог бы.
– Ах, вот мой смартфон уже зарядился, включаю спутниковый навигатор… да ваш дом стоит как раз над нашим бункером!
– А мы давно нашли этот бункер, только у нас нет кода для замка, чтобы его открыть.
Антон успокоил Ингрид:
– Я знаю код. Я проведу вас внутрь.
Здесь всё работает на энергии подземных недр. Тектоника плит питает этот бункер. Подводный хребет Ломоносова тянется через Ледовитый океан. И советские ученые догадались, как использовать энергию подземных недр. Судя по размерам завода, он мог освещать и обогревать половину Сибири и уж точно – всю Гренландию.
– Спасибо, вы спасёте мой отчаявшийся народ!
* * *
Прошло полгода. В черных окнах домика круглые сутки отражалась лишь внутренняя обстановка арктической станции – вокруг на сотни миль царила непроглядная полярная ночь. Под домиком лежал огромный пустой завод и бункер с его мониторами, следившими за дном океана.
Двое охранников секретного завода – Антон и Ингрид, – старались чаще бывать в домике, построенном над всем бункером – лишь бы находиться ближе к поверхности, пусть там и не будет солнца до весны.
В один из декабрьских дней, когда даже в полдень исчезли проблески синевы в небе, Ингрид и Антон как обычно занимались домашними делами.
Раздались резкие звуки, отличные даже от треска льда. Будто кто-то хлопнул металлической дверью в самом домике. Ингрид и Антон прислушались. Гулкий звук чьих-то тяжёлых шагов доносился из длинного тамбура, защищающего станцию от шестидесятиградусного мороза. Покрытый линолеумом пол холодного коридора гулко гремел под ногами нежданного гостя.
Ингрид сказала: «Ах, да это к нам идёт мой соплеменник Питъюк!»
Дверь бесцеремонно распахнулась настежь. В клубах пара в комнату ввалился эскимос в меховой парке.
– Питъюк, ты вернулся! – закричала эскимоска.
Не обратив внимания на ее причитания, незнакомец откинул капюшон с заиндевевшим по краю мехом, и воззрился на Антона.
Трое людей расположились в столовой бункера, рассчитанной на триста человек. Белые плафоны с лампами дневного света на потолке, делали помещение больше похожим на советский детский садик.
Питъюк расположился в кресле за столиком в своем черном свитере и мирно попивал кофе из чашки:
– Предки эскимосов прилетели сюда с другой планеты – с экзопланеты в другой части Галактики. Вся поверхность там покрыта льдом как на спутниках Юпитера – Европе и Ганимеде. Поэтому только на крайнем севере Земли наши предки нашли привычные для себя условия. Но потом случилась катастрофа… И эскимосы стали выживать как могли без космических кораблей и всей цивилизации. Но шаманы до сих пор поддерживают связь с духами. А духи превращаются в летающие огненные шары, которые вы, белые люди называете НЛО.
– А, знаю, – ответил Антон, – недавно ученые догадались, почему мы не можем засечь сигналы от других цивилизаций в космосе. Великое молчание Космоса не от того, что никого разумного во Вселенной нет, а от того, что водные экзопланеты похожие на Землю, все покрыты льдом и вся жизнь у них внутри, в подледных морях. Предки эскимосов были самыми продвинутые среди прочих инопланетных цивилизаций, что смогли выйти на поверхность своей планеты и жить там…
– А потом и долететь досюда, – досказал Питъюк.
Его слова прервал скрежет металла, донесшийся сверху, от входа. Послышались удары тяжелых шагов по полу над ними.
Эскимос среагировал быстро:
– Кто-то взломал входную дверь и движется к нам по коридору. Я дверь своим ключом открывал. Ее не может сломать человек!
Ингрид в ужасе закричала:
– О, да, это не человек!
Кто-то огромный уже спустился по трапу вниз к бункеру и стал крушить один за другим люки между отсеками, приближаясь к столовой.
Эскимосы переглянулись и начали что-то говорить, в их речи Антон часто слышал слово «тупилак», произносимое с отчаянием, Ингрид пыталась спорить с Питъюком, но когда он сказал: «Тунбак!», Ингрид осеклась. В этот момент стали особенно слышны удары существа, ломающего металлический люк между фойе и гимнастическим залом.
И вот существо добралось до двери столовой и первым же ударом прогнуло ее внутрь. От оглушительного грохота зазвенела посуда на полках в кухне.
Наконец дверь со страшным скрежетом упала внутрь столовой. В пролом ввалилось огромное чудовище, поросшее белым мехом.
Трое людей кинулись в кухню – там был черный выход к кладовым. Но обогнув плиты с огромными пустыми кастрюлям, беглецы наткнулись на монстра, который неведомо как перенёсся через огромную столовую.
Страшный гость загородил выход из кухни в кладовые. Антон, Ингрид и Питъюк остановились как вкопанные перед чудовищем.
Оно прорычало:
– Мне нужна жертва! Тунбак без человека не уйдёт.
Ингрид толкнула к чудовищу Питъюка…
Трехметровый монстр немедленно схватил эскимоса в охапку, повернулся и ушёл.
* * *
Антон и Ингрид сидели в операторской перед огромным пультом с кнопками и рычагами. А впереди над ними во всю стену мерцали экраны мониторов с разными участками поверхности Земли и глубинами океанов.
Ингрид объясняла Антону:
– Тунбак – чудовище из эскимосской мифологии.
– По мне, оно очень похоже на огромное существо, поросшее серо-белыми длинными волосами из советской книги про зарубежные фильмы ужасов – такую книгу я смотрел в детстве в четыре года, мать ее от соседки принесла почитать. Мама сказала, что это вурдалак. Разглядывая черно-белое фото – кадр из фильма в книге, я уже тогда понял, что чудовище не совсем материально: только что его не было, и вот оно возникло в комнате. И женщина в платье застыла перед ним, в ужасе не в силах даже закричать, безнадежно упираясь руками позади себя в дверцы шкафа.
– Ах, вот оно что… Антон, перед нами материализовались твои детские страхи.
– Я? Почему именно мои страхи породили Тунбака, а не твои или Питъюка?
– Ты белый человек, гость из низких широт, пришелец в мире полярных ужасов. Здесь могут долго жить, зимовать лишь местные жители. Так погибли и моряки из экспедиции Джона Франклина в середине девятнадцатого века в Канадском арктическом архипелаге. За три года зимовок полярная горячка материализовала их потаённые ужасы. Тунбак – это воплощение духа тупилака, но созданное не шаманом, а неизвестной, возможно, инопланетной разумной силой, что придаёт воплощённому духу особенную мощь.
— Выходит, Тунбак – один из потомков злых инопланетян?
— Да, они разрушили тысячи лет назад цивилизацию древних эскимосов, прилетевших на Землю и нашедших в высоких полярных широтах условия жизни схожие с планетой вечного льда. Но злые силы взорвали космические корабли наших предков. И здесь, в вечной мерзлоте эскимосы не могли уже добывать металлы. Так, все достижения оказались забыты.
Антон вспомнил прочитанные когда-то загадочные сведения:
– Ах, вот почему археологи в недоумении: часть древних эскимосов пришла в Гренландию не с запада со стороны Аляски как инуиты, а с востока. Раньше в Гренландии жили палеоэскимосы – они не являются предками эскимосов. Среди гренландских инуитов были потомки туниитов. Это жители Садлермиута – наследники культуры Дорсет.
– А до них, еще до нашей эры жили саккак, а в это же время на востоке Гренландии – культура Индепенденс, – сказала Ингрид. Эскимосы своих непосредственных предшественников называли людьми высокого роста, очень сильными, обладающими порой фантастическими или звероподобными чертами. Эскимосы показывают на большие камни, которые тунииты использовали для постройки домов. Человек их не силах поднять!
– Так или иначе, часть палеоэскимосов пришла с Неба, – образно выразился Антон.
– Питъюк умел летать на другие планеты, превращаясь в шар. Но не сумел справиться с злым духом.
— И ты выбрала меня. Потому что любишь?
– Антон, у тебя полярная горячка. Лучше работай побольше. А то воплотиться что-нибудь давнее из старой фантастики или мистики…
Ингрид отвлеклась, читая сообщения на смартфоне. Тем временемАнтон с решимостью камикадзе в остекленевших глазах нажимал на красные кнопки на пульте, стуча по ним пальцами как по пианино.
Вскоре послышался подземный гул, он нарастал, начала дребезжать ложка в чашке кофе на пульте. Ингрид вскинула глаза наверх. Экраны стали гаснуть один за другим…
Она еще успела заметить, как на плечо Антона легла огромная лапа, поросшая беловато-серыми волосами, и знакомый голос прорычал:
– Я не того забрал в Нижний мир! А теперь весь ваш мир рушится. Это последняя война не только для эскимосов…
* * *
Санный поезд объезжал полынью.
– Вот и тюлени вылезли. Скоро весна. Будем жить, – выкрикнул Охотник пассажирам, копошащимся в веренице из десятка фургонов, прицепленных к «локомотиву», из которого он высунулся по пояс.
В хрустально-бирюзовом небе, сквозь дымку из кристалликов льда виднелись две бледные луны, освещённые светом солнца, подошедшего близко к горизонту с той стороны.
Неожиданно раздался громкий треск льда. Не успел Антон глазом моргнуть, как нечто огромное вынырнуло из полыньи, подпрыгнуло в воздух, и снова ушло под воду… но упало перед этим на головные ведущие сани, сломав лёд под ними и погрузив сани глубоко в подлёдный океан.
Караван остановился. Оставшиеся в живых люди, не в силах даже кричать, молча смотрели вперёд на бурлящую черную воду в проломе льда, где сгинул ведущий санного поезда – Охотник.
Без головных саней с мотором, санный поезд для сохранения тепла окопали в снег. Люди надеялись на зимовку и что она будет недолгой, ведь скоро весна.
Откинув брезентовый полог фургона, Антон потухшими глазами смотрел на светлеющее от снегопада небо и серые просторы под ним – предутренние сумерки все еще укутывали ледяные торосы и снежные поля.
Антон и Ингрид выбрались из саней на разминку.
Задул холодный ветер. Позёмка намекнула, что скоро опять забираться в фургон.
– Ингрид, а Тунбак, кто он? – простонал Антон.
Ингрид с трудом разжала побелевшие от холода губы:
– На Земле то был последний Тунбак, погибший благодаря тебе. А здесь их еще много!
– Ты что! С ним, судя по всему, погибли и мы.
– А по-моему, погибла вся Земля! А мы единственные, кто спаслись.
Эскимоска провела рукой в кожаной рукавице по горизонту:
– Почему на другую планету в другой части Галактики отправился не опытный навигатор, а дилетант, который не может толком вычислить ни радиус этой экзопланеты, ни наклон ее оси?
– У меня нет приборов, – возразил Антон. – Тем более я не вижу местного солнца в эту полярную ночь. Мы не видим даже созвездий из-за дымки в небе. Так как обычно все сверхземли крупнее нашей Земли в несколько раз, то за эти месяцы мы еще не вышли за пределы здешних высоких широт. Может, дальше будет теплее?
Ингрид рассмеялась:
– Все водные экзопланеты во Вселенной покрыты льдом. Я помню, что ты говорил. Жизнь кипит в подледных морях, в том числе и разумная. А в наших земных океанах главные разумные существа – это спруты.
– Хм… для выхода на морозную поверхность головоногим моллюскам слишком холодно. Да и на Земле они живут в теплых морях.
– Значит, и на этой планете должна быть суша без снега, где млекопитающие зародились и превратились в местного аналога ластоногих и медведей.
– Ну конечно, иначе откуда здесь люди? Оглянись, весь санный поезд набит ими. Попади они на Землю, их не отличишь от итальянцев, правда, напяливших меховые парки. Я бы Питъюка с ними запросто перепутал, не заговори он с тобой на эскимосском…
– А он и есть выходец отсюда, просто внедрился на Землю, – ледяной пар изо рта Ингрид давно укрыл инеем край ее капюшона, но она не могла остановиться.
– Эскимос – инопланетянин… Звучит забавно, – отвечал Антон, протирая варежкой побледневший нос.
– Так где же он? – распалился Антон. – Если Тунбак утащил его сюда, в ад, то мы его еще встретим.
— Здесь не адская планета, а нормальная…
— Антон рассмеялся. – Это нормально, по-твоему, проехать на санном поезде тысячи километров и не увидеть клочка твердой земли! Уж кто-кто, но я гидрограф, а не любитель! А ты лингвистка, за твоими плечами университет в Копенгагене, почему до сих не выучила язык этих людей?
– А его не существует.
– Кого, языка не существует?
– Как и всего вокруг не существовало до твоего появления здесь. Ты уже материализовал Тупилака, потом звездные войны и ядерную катастрофу, расколовшую всю Землю…
– Надоело! Хочу, чтоб поскорее все кончилось! – вздохнул Антон, выскользнул из фургона и бросился в темный омут воды в еще незамёрзшей полынье, в которой недавно сгинул Охотник с головными санями…
Когда вода закончила бурлить под утренним светом еще не взошедшего солнца, померкли две луны над горизонтом. Ингрид сидела не шелохнувшись, не обращая внимания на холод. Гул подлёдного океана нарастал. И сотни водяных гейзеров забили из-подо льда…
* * *
Глаза Антона открылись, и он увидел в окне станции знакомые созвездия.
– Я на Земле?
Теплая рука Ингрид легла ему на лоб:
– Твое исчезновение в полынье уничтожило не всю ледяную сверхземлю, а лишь прорвало ледяную корку на планете. И сотни звездолётов с сидящими внутри кракенами получили возможность стартовать со дна вскрывшегося океана в космос и лететь к Земле.
Антон, услышав это известие, снова впал в забытье.
Питъюк, сидевший в шубе нараспашку у входа, заметил движение Антона и обратился к Ингрид:
– Война кракенов с тупилаками на ледяной Суперземле закончилась победой головоногих моллюсков. Теперь за новыми жертвами от землян ринулись в космос не редкие мутанты-млекопитающие вроде Тунбака, а многочисленные разумные спруты.
Эскимоска подошла к Антону и, заботливо поправив подушку, стала объяснять, как же они снова оказались на Земле, на той же полярной станции:
– Мы умеем летать как духи, из одной точки пространства телепортируясь в другую. Но мгновенный перенос на галактические расстояния нарушает причинно-следственную связь, иначе можно попасть в прошлое.
Ледяная сверхземля находится в десяти световых годах отсюда. Вот прошло десять лет, и мы трое снова здесь. Даже духи не могут летать быстрее скорости света. Но звездолёты несут к нам разумных кальмаров с медной синей кровью.
Ингрид пришла в голову новая идея:
– Антон – наше оружие. Его воображение. Он материализует что-нибудь.
– Ха, он пока только навредил. Взорвал лед на планете и освободил спрутов. А перед этим погубил последнего Тунбака своим бредом про начало звездных войн. У нас уже нет никакой защиты от кракенов. И всё из-за твоей любви к нему.
Ингрид бросилась к топчану с Антоном:
– Верни Тунбака!
