…До сих пор мне приходит в лучших мечтаниях десять дней установочной сессии. Тогда я познал глубину и суть тихих темных вечеров за окнами аудиторий старого университета в Улан-Удэ…
В свое время бывало какой-нибудь отрезок жизни, период запоминались по маякам, опознавательным знакам… например, по музыке, которая в то время звучала, одухотворяя окружающее пространство.
Перед моим мысленным взором встают раскидистые ветви больших кустов, росших около корпусов вуза, где я учился в осенью девяносто шестого.
Из окон машиностроительного факультета, из главного десятого коруса и восьмого, где находятся факультеты пищевой и легкой промышленности, — нас, заочников-первокурсников бросало туда и сюда причудливо составленное расписание.
Были мы пищевики, а именно Химико-технологический поток, сокращённо ХТП — совершено невообразимая аббревиатура…
Многие студенты-заочники были постарше, но я из самых молодых, кто пришел сюда сразу или почти сразу после школы, не поступив на очное…
Дни установочной сессии наполнились неповторимой жизнью. Последняя неделя сентября.
И вечерами дома меня ждал магнитофон. Кассет было ещё совсем немного, тогда буквально две — три.
Я слушал Альбом группы «Браво» «Дорога в облака» поздним вечером после занятий. Но музыка звучала в голове, сопровождая меня в темных переходах между корпусами технологического, в жёлтом салоне трамвая, ехавшего в черноту осеннней ночи как в песне «Красная стрела».
И другая песня с того альбома — “Блюз голубой луны” была связана с ощущением темных вечеров — чуть синеет небо, темные силуэты зданий, где-то вдалеке свет фонаря. И музыка, полная очарования и тихой радости жизни. И девушка, которая мне тогда нравилась…
Среди десятков студентов в аудиториях, я заприметил облик юной девушки — с романтично рассеянным взглядом, округлым овалом лица в обрамлении пышных тёмно-русых волос.
… Конечно она заметила мой интерес и ожидала, что я подойду к ней. Но я так и не подошел.
А на самом деле, спустя восемь лет наступит ноябрь две тысячи четвертого года, и я разыщу ее.
Будет встреча морозным вечером, в темном подъезде семейного общежития недалеко от кинотеатра «Октябрь», где она с сестрой снимала квартиру и в которую она не пригласила.
Ничего от облика былой красавицы. Короткая стрижка. Вместо длинной юбки — широкие чёрные джинсы, грубоватая интонация, сигарета во рту.
«Не задохнуться б от тоски, идя по улицам домой», — так заканчивалось стихотворение, которое я тогда сочинил.
Даже два. А вот второе приведу полностью.
Нет уже тех пухлых щечек
И прически пышной нет;
Встретил Катю зимней ночью,
Был в подъезде тусклый свет.
И ноябрь — зимний-зимний
Счет годам перевалил,
Восемь лет… и образ дивный
Бег времен не пощадил.
Сколько лет прошло! Мне тоже
Так сказала про года;
Пусть и смутно, помнит все же
Дни осенние тогда.
А сейчас же — не навеял
Ничего от давних грез
Образ той прекрасной феи,
Я простился с ней в мороз.
Только в памяти — прекрасна,
В девяностых, в год шестой;
Там осталась тихим счастьем,
Но была совсем иной.
Что-то жестче, мысли — горше,
Нет чарующих тех черт,
И тогда была такой же,
Лишь юней на восемь лет.
Только в памяти лишь феей
Пусть останется она;
Осень давняя там с нею
И прекрасная мечта.
